Иллен, 38 - 20 августа 2007 08:50

Вообще-то я его не убила. Ну, то есть, конечно же, убила, но не совсем чтобы на смерть. Короче, жив он, сука конопатая, но перформанс удался.



Все началось с них, родимых. С грибуечков. Не в том смысле, что мы пополдничали галлюциногенами – нас, по правде говоря, и так прет, без допингу, а просто понесло меня за шыроежками и хромоножками, в славную деревню Ситне-Щелканово.
- Дай-ка, - думаю, пощелкаю чего-нибудь к ужину, а не то душу щемит.
Встали, выехали, приехали. Настроение гамно (потому что не жрамши), лес – как медвежья жопа (потому что никто не чистит), грибов – хера (оттого что клятые Ситне-Щелкановские Щелкуны весь мой ценный мицелий повыдергали).
Но я не расстроилась. Мы, грибники, вообще не из обидчивых.
- Ну и ничего такого страшного, - рассуждаю. – Щас на шоссе три корзины куплю, для жж-шки сфотографирую, дык местные электронные тетки все волосья повыдергивают от зависти к моим грибным талантам… Координаты, само собой оставлю… Дескать - вот, в Ситне-Щелканово прогуливалась, а тут счастья на 7 ведер «и все такие креееепкие, шляпка-к-щляпке». Теткам – моцион, мне – рейтинги, а клятым Щелкунам – горе-горькое, потому что армия электронных теток с ведерками – это вам не хер собачий.
Ну и вот еду я, коварные планы обдумываю, а грибов-то и нет. Кабачки есть, огурцы есть, и цветуечков с избытком, а с мицелием перебои. 20 километров шоссе и не одного алканавта с лисичками, хоть ты тресни. Но я опять-таки не растерялась. Потому что мы, грибники, не только не обидчивые, но и очень находчивые.
- Ну и здоровски, - радуюсь. – Грибы – это значит чистить; чистить, это значит – мне; чистить мне - это произвол и скотство, а от того пусть Щелкуны сами развлекаются. Щас приеду на дачку, а там мангальчик и пивка…

Вставьте скрываемое содержимое внутрь блока!

- Все бы тебе пивка, - сказала мне бабушка. – А грибы где?
- В лесу, - совершенно искренне ответила ей я, и даже дернула рукой куда-то в сторону щелкуновских чащ.
- А что же вы шлялись-то столько? – немедленно насупилась бабушка.
- К примеру, воздушком дышали, - вздохнула я. – Неужели ты думаешь, что человеку нельзя запросто так по лесу пошляться?
- Я думаю, что человеку, может быть и можно, а у нас в предбаннике пол гнилой, - перешла к делу старушка.
Для меня это прозвучало примерно так же как «погода прекрасная, ветра нет, Ивана Петровича убьет садовая мотыга», а оттого я кашлянула, и призывно посмотрела на дверь. Дверь промолчала.
Бабушка, напротив, была крайне и крайне многословна.
- Во-первых, мыши, во-вторых, сырость, - она загибала пальцы, как воспитатель детского сада, во время послеобеденного смотра. – В-третьих, там качается как-то… А в четвертых я посуду мыла вчера, и чуть не провалилась…
- Даже жаль, - прошипела про себя я, а вслух сказала: «Так уж тебе и мыши!»
- И мыши!- сверкнула глазами бабушка. – Проще говоря, надо покупать материал и делать!

- Проще говоря, надо покупать материал и делать, - сказала я Диме.
Дима произлегал на втором этаже, читал журнал «Итоги» за 2003 год, и поэтому мое предложение о покупке необходимого для пола материала встретил со свойственным ему энтузиазмом.
- Вы что там, охуели? – удивился супруг. – Нормальные люди сначала нанимают рабочих, договариваются и уж потом…
- Скажи это моей бабушке, - посоветовала я супругу и поскакала вниз, для того чтобы занять лучшее место в зрительном зале.

Как и все гениальное, фильм был короток.
- Не кажется ли Вам, Мария Ивановна …. ?
Марии Ивановне не казалось.
Занавес.

Уже через 30 минут мы были на строительной базе. Мы – это я, мама, мой пизданутый дядюшка Игорь и мой поруганный супруг Дементий. Как всякому актеру, которого не задолго до финала топчут лошадьми, Диме захотелось возмездия.
- Я был вообще против этой идеи, а от того в магазин не пойду. Покупайте свои доски сами!
С этими самыми словами, Дима принял пятую позицию, прикурил сигарету и сделал вид, что он телеграфный столб.
- Ну и стой, - сказала ему мама, - Что думаешь, САМИ не купим?
И мы пошли покупать сами. Так как шли мы в строгой очередности (Мама-Игорь-Я), то наш диалог с продавцом также принял математический характер.
- Половой доски сколько? – спросил продавец у мамы.
- Половой доски сколько? – спросила мама у Игоря.
- Половой доски сколько? – спросил Игорь у меня.
Я быстренько выбежала на улицу, быстренько получила «иди на хер» от Димы, быстренько вернулась назад и еще быстрее ответила «довольно много, у нас ведь ПОМЕЩЕНИЕ!».
Точно так же были куплены вагонка и линолеум и даже ведро белой краски для оконной рамы. Не взирая на то, что за время совершения приобретений меня послали на хер раз, наверное, 5, собой я осталась довольная.
- Все-таки процесс идет, а это главное, - рассуждала я. – А уж потом как-нибудь разберемся.
По правде говоря, в тот момент мне казалось, что строительство – это по сути дела такая фигня – всего-то полик поменять, линолеумчик положить, потом еще чуть-чуть вагонкой, а дальше раму покрасить и на тебе – живи. Последнее мне нравилось особенно: я так и видела себя с кистью у рамы, в аккуратном фартуке и косынке, мазок за мазком ведущей семью к новой жизни, без гнили и мышей.
А в конце я ей скажу, «Вот, бабушка!», - мечтала я по дороге домой, и это самое «вот» выходило таким оскорбленным, таким уничтожительным и весомым, что к даче я подъехала в самом прекрасном настроении, не ожидая никаких бед.
И совершенно напрасно. Как только мама занялась Фасоликом, бабушка углубилась в грядки, а Дима перешел к «Итогам» за 2004 год, к нам приехал самосвал, груженый «теми самыми» материалами.
Что характерно, владельцы базы нас не надули, ибо материалов было и правда «довольно много». Если обойтись без литературщины – то прямо скажем, до-ху-и-щща.
- Ну у нас ведь ПОМЕЩЕНИЕ, - вяло сказ�

• 
• 
•